Московские здания и сооружения первой ½ XX века, которые нужно увидеть

Читать в полной версии

«РБК-Недвижимость» попросила известного московского историка архитектуры Айрата Багаутдинова составить список самых интересных для него зданий и сооружений столицы. В список из шести адресов вошли объекты, построенные в первой половине XX века.

Мастерские Строгановского училища (Кузнецовский корпус МАРХИ)

• улица Рождественка, 11/4
• 1912−1915, Александр Кузнецов

— Стиль модерн в последние годы становится все популярнее, но в путеводители, экскурсионные маршруты и инстаграмы попадают, как правило, роскошные особняки вроде дома Рябушинского на Большой Никитской. А вот одно из моих любимых зданий эпохи модерна — бывшие мастерские Строгановского училища (сегодня — один из учебных корпусов МАРХИ). Здание это парадоксально. Принадлежа еще эпохе модерна, оно в то же самое время открывает многое в XX веке.

В облике его поражают широкие ленточные окна — такими может похвастаться не каждое здание эпохи авангарда. Это одно из первых зданий в России, построенное на полном железобетонном каркасе. Благодаря этому стены не несут никакой нагрузки — и их можно сделать полностью из стекла.

Однако при всей рациональности здания на фасаде можно увидеть и декор. Монументальные цилиндрические колонны, накрытые изобретательными «шляпками»-волютами, выдают свободное обращение с языком классической архитектуры, тягу к геометрии — все это станет приметами стиля ар-деко.

А если вам повезет попасть внутрь, например в «Галерею ВХУТЕМАС», вы увидите вспарушенные сводчатые перекрытия (в виде купола со срезанными краями. — «РБК-Недвижимость»), грибовидные колонны, «стекающую» с этажа на этаж почти барочную парадную лестницу. Кузнецов виртуозно «дирижирует» железобетоном, заставляя его принимать эффектные, но все же целесообразные формы. Тут он как бы ведет диалог с Антонио Гауди.

В общем, перед нами — шедевр, которые многие москвичи вообще никогда не видели, поскольку здание находится во дворе, на территории института. Исправляем это досадное недоразумение.

Шуховская башня

• улица Шухова, 8
• 1919–1922, Владимир Шухов

— Благодаря высоте в 150 м Шуховская башня часто попадает в центральные московские панорамы. Но приглядывались ли вы в ней внимательно, гуляя по улице Шухова и заглядывая в соседние с нею дворы? Рекомендую вам это сделать, чтобы полюбоваться ее конструкцией.

Инженер Владимир Шухов еще в конце XIX века изобрел так называемые сетчатые оболочки двоякой кривизны. Их секрет в том, что из прямолинейных элементов (а в строительстве мы, как правило, имеем дело именно с такими) можно получать конструкции сложной, причудливой формы. Например, в форме гиперболоида, как каждая секция этой башни. Обратите внимание на ее необычный силуэт и диагональную, сетчатую структуру поверхности.

А еще Шухов придумал оригинальный способ монтажа. Чтобы обойтись без дорогостоящих кранов или лесов, каждую секцию собирали на земле внутри уже готовой части конструкции. Затем с помощью блоков и лебедок она выдвигалась из построенной части как сегмент гигантской подзорной трубы. Такой способ монтажа Шухов назвал телескопическим.

Сегодня Шуховская башня не используется для нужд связи. Внутри нее был смонтирован поддерживающий каркас, и теперь она ждет своей реставрации как признанный памятник архитектуры. К сожалению, дальнейшая ее судьба пока не определена.

Дом Наркомфина

• Новинский бульвар, 25
• 1928−1930, Моисей Гинзбург, Игнатий Милинис, инженер Сергей Прохоров

— В конце 1920-х годов команда архитекторов-конструктивистов под руководством Моисея Гинзбурга разработала типовые ячейки-квартиры, из которых они планировали строить жилье по всему Советском Союзу. Самой необычной стала ячейка типа F — трехуровневая квартира площадью 36 кв. м с собственным санузлом, душевой и кухонной нишей. Ее можно считать прототипом современной студии-дуплекса.

На практике таких домов было построено шесть, до наших дней в Москве дошли два. Дом Наркомфина — самый парадоксальный из них. Он был построен по заказу Народного комиссариата финансов, а потому обладает признаками элитного номенклатурного дома — размеры квартир здесь доходят до 120 кв. м. С другой стороны, большинство квартир здесь все-таки имеют площадь в 36 «квадратов». Рядом с жилым корпусом находится «куб» корпуса общественного, где располагались детский сад и столовая. Еще один корпус, ближе к Садовому, — прачечная.

Благодаря такой инфраструктуре дом Наркомфина порой называют домом-коммуной, но это неверно. Сам Гинзбург называл его домом переходного типа, говоря, что его дом не заставляет людей жить коммуной, но способствует мягкому переходу к такому жизненному укладу.

Недавно дом был отреставрирован по проекту внука Моисея Гинзбурга Алексея. Несмотря на весьма высокую даже для центра города ставку (почти 1 млн руб. за 1 кв. м), все квартиры были проданы еще до сдачи дома. Коммунальный корпус планируют приспособить под культурные функции.

Хлебозавод № 5

• Ходынская улица, 5
• 1929–1932, Георгий Марсаков

— Инженер Георгий Марсаков в конце 1920-х изобрел оригинальную технологическую линию для массового выпекания хлеба. На верхнем этаже завода тесто замешивалось, а затем подавалось на этаж ниже, где поднималось. После этого куски теста попадали на второй этаж — в кольцевые печи. И наконец, готовый хлеб на первом этаже складировали и грузили в автомобили.

Это был спиралевидный конвейер, который позволял выпекать хлеб непрерывно и давал заводам колоссальную производительность. А если «одеть» такой конвейер в кирпичную скорлупу — получался завод в виде цилиндра. Таким образом, марсаковские заводы (а их было построено пять в Москве и два в Ленинграде) стали буквальным воплощением девиза авангардистов: «Форма определяется функцией».

Эффектная форма позволила зданиям заводов остаться актуальными даже после смены функции. Хлебозавод № 9 на «Дмитровской» еще в 2016 году начал превращаться в многофункциональное пространство с ресторанами, ретейлом и офисами вроде соседнего «Флакона». А хлебозавод № 5 отреставрировали в рамках строительства на его территории жилого комплекса — и отдали Пушкинскому музею. Последний, насколько нам известно, разрабатывает концепцию приспособления этого пространства.

Станция метро «Маяковская»

• 1938, Алексей Душкин, художник Александр Дейнека

— «Маяковская» — возможно, самая любимая москвичами и гостями столицы станция метро. Но я решил включить ее в свой список потому, что мало кто приглядывается к ней внимательно. А давайте присмотримся!

Во-первых, «Маяковская» необычайно просторная. Это первая в московском метро станция колонного типа — перроны от центрального зала отделены легкими колоннами, а не массивными пилонами, как, скажем, на соседней «Белорусской». Это оригинальное инженерное решение потребовало конструирования специальной машины для рытья тоннеля полукруглого сечения и сложного инженерного расчета. Только представьте, ведь огромную массу грунта над вашей головой несут довольно тонкие стальные колонны!

Самый заметный акцент «Маяковской» — это, конечно, облицовка нержавеющей сталью. Этот стильный и новый по тем временам материал периодически использовался в архитектуре ар-деко (к ярким образцам которого надо отнести и нашу станцию) — например, в Крайслер-билдинг в Нью-Йорке. Для нашей страны материал был в новинку. Архитектору Душкину помогло знакомство с авиаконструктором Путиловым, который в это самое время конструировал самолеты из нержавейки. Тот помог убедить и руководство Метростроя, и более высокие инстанции в возможности использования стали в отделке станции.

Нержавеющая сталь задала авиационную тематику станции. Наверное, поэтому приглашенный к работе над оформлением станции художник Александр Дейнека почти на всех панно изобразил сюжеты, связанные с воздухоплаванием. Кроме самолетов, тут можно встретить дирижабль и аэростат, парашютистов и детей, занимающихся в кружке авиамоделирования. На некоторых мозаиках изображены военные самолеты — наша страна в это время участвовала в гражданской войне в Испании.

Павильон «Космос» на ВДНХ

• 1938−1939, 1950−1954, Иван Таранов, Надежда Быкова, Виктор Андреев

— Павильон «Космос» в представлении, казалось бы, тоже не нуждается. Особенно теперь, когда в нем открылся Центр авиации и космонавтики. Однако пристальный взгляд на архитектуру, как всегда, сможет рассказать нам много историй.

Первый павильон был построен еще к открытию выставки в 1939 году. Он представлял собой открытое с торцов арочное перекрытие — вероятным источником вдохновения для архитекторов послужили эллинги для дирижаблей. Такой подчеркнуто инженерный облик павильона соответствовал его предназначению — он назывался «Механизация» и в нем выставляли сельскохозяйственную технику.

Во время реконструкции выставки в 1950-е годы павильон «Механизация» тоже перестроили. Здание получило фасад в виде огромной триумфальной арки. Тема эта, с одной стороны, подсказана формой оригинального павильона, а с другой стороны, была популярна в послевоенной архитектуре. Арку фланкируют башни, увенчанные скульптурами трактористки и комбайнера. Скульптуры сделаны из железобетона и покрыты золотистой смальтой.

А к тыльному фасаду пристроили купольный зал высотой 72 м. Пролет купола составлял 42 м — самый большой на выставке. Продолжая архитектуру оригинального павильона, он был выполнен из металлического каркаса со стеклянным заполнением.

Трансформация павильона «Механизация» крайне любопытна — она в очередной раз демонстрирует, как изменилась сталинская архитектура после войны. Если старый павильон вызывал в воображении ассоциации с техническим миром (ангар, эллинг, дебаркадер вокзала), то обновленный павильон напоминает купольную базилику (торжественный, украшенный рельефами и скульптурой фасад, длинный неф, накрытый куполом трансепт).

Читайте также Избы, палаты и дом-яйцо: 10 зданий, которые нужно увидеть в Москве